Пиратская Бухта

[Зара Джин]

На самом юге восточного континента Азерота в уютной и словно созданной для этого бухте расположился город пиратов и контрабандистов с говорящим названием "Пиратская бухта". Здесь, в просоленных деревянных домиках можно найти сброд любой расы и национальности. Заправляют делами гоблины из картеля Хитрой Шестеренки - и это видно по широко раскинувшей руки статуе ухмыляющегося контрабандиста, что играет здесь роль маяка у порога бухты. Отсюда регулярно ходят корабли во все уголки мира - и пусть будет стыдно тому, кто заподозрит их команды в приверженности международным законам.

[Зара Джин]

Скеггльельд оказалась в, по всей видимости, комнате постоялого двора. Небольшая, в ней из мебели был гамак, сундук, небольшой стол, два грубых стула и почему-то прислоненный к стене у закрытой двери деревянный гроб. Пустой, крышка от него валялась рядом. В окно видна все та же луна, что освещала занятие. Только сейчас свет ее падал на перекатывающиеся морские волны и заходящий в бухту трехмачтовый парусный корабль. Морской запах проникал через окно, смешавшись по дороге с дегтем и ядреным табаком. С улице раздавался разноголосый звук никогда не спящего города. Естественно, ни слова из услышанного девушка не поняла.

[Скеггльельд Эк]

На долю мгновения Скеггльёльд допустила мысль, что ловушка принесет ей кусок чьего-нибудь хвоста. Интереснее, если часть морды-лица. Кроваво и грязно, зато для изучения гораздо любопытнее, чем камень с дороги или мотылек-мутант. Но все это – короче полувздоха. Глаза распахнулись шире, а брови приподнялись, когда пространственное полотно покрылось рябью и поменяло цвет. Привыкшая в любой момент спасаться мгновенным перемещением, сейчас даже не успела среагировать на такую подставу со стороны портала. Он потянулся к ней, мгновение, и девушка уже чувствовала не холодную голую землю, а теплое дерево. Скеггльёльд зачем-то обернулась, прекрасно понимая, что за спиной не увидит пустынной дали. Из движений пропала наплевательская мягкость и плавность, вся валькирия стала визуально напряженной, острой и резкой. Но при этом – никакого чувства страха или испуга. Сердце ускорило свой ритм, по венам – раскаленный адреналин. И без того напитанная до верхов любопытством и жаждой изучить и углубиться в детали, сейчас Скеггльёльд попросту разрывало от множественных вариантов. Пространственная ловушка, что так и не вернулась, уже была вычеркнута из списка необходимых воспоминаний. Цепкий взгляд небесно-голубых глаз пробежался по всему убранству помещения, на несколько мгновений задержавшись на закрытой двери и пустом гробу. Не то, чтобы напрягает, но и симпатии никакой не вызывает. Не обращая внимания на почему-то вдруг усилившееся слюноотделение, Скеггльёльд приблизилась к окну. Она и до этого прислушивалась к тому, что творилось на улице, и сейчас чуть ли не полностью отдалась этим звукам. Она любила шум города: крики, непонятную кашу голосов, звук бьющегося стекла, взрывы хохота и повизгивания. Не хватало лишь визжащих машинных шин. Она потянула носом, ожидая почувствовать любимую смесь: пыль, машинное масло, какофония дорогих духов и редкие всполохи табачного дыма, но...поморщилась. Этот запах был грязным. Неприятным. Мерзким. А картина за окном была хороша, особенно...
Ведьма никогда раньше не видела корабли вживую.
По губам скользнула легкая улыбка, а онемевшие кончики пальцев уже сжимали ткань мантии, в непроизвольном желании запечатлеть то, что казалось столь великолепным. Страстное желание перенести лунные переливы, гладкое соприкосновение волны и борта корабля, давление порыва ветра на парус... Скеггльёльд отстранилась от окна, отходя в глубь комнаты. Для начала требуется кое-что проверить. И исправить. Перемещение было максимум минуту назад, пространственный след можно было легко отследить. Валькирия сложила руки на груди, чуть опуская голову и прикрывая глаза. Пространственное полотно под полуприкрытыми глазами стало переливаться мягким голубоватым свечением. Часть лент отдавали зеленым проблеском, часть наливалась сильнее, уходя в болотный и почти черный. Но ее привлекали красно-лиловые всполохи. Яркие, густые, все еще нервно пульсирующие. Это определенно был остаточный след ее перемещения сюда. Но под яркостью было еще что-то. Бледно-розовые, почти рассеявшиеся, заметные лишь из-за чуть заметной ряби. Скеггльёльд протянула руку, чувствуя, как пространственная энергия скапливается в ладонях. Подцепила ногтем и мягко отвела в сторону алую ленту, следом – еще одну. Подняла вторую руку, увеличивая темп работы. Работала осторожно, чувствуя себя археологом, который сметал маленький кисточкой песок с древней кости. Тот почти невидимый, пропавший след мог легко рассыпаться под неосторожным воздействием, или, «прилипнув» к последнему перемещению – слиться с ним воедино. Она не забывала про мелкие вкрапления нежно-персикового, отблески прозрачно-желтого. Все – не в одной области, и девушка планировала вытащить наружу максимально большое количество, чтобы сложить более четкую картину - куда. Или откуда. Вряд ли у нее хватит навыка узнать кто, но при максимальных данных...она может попробовать.


Мастер, скажите, удалось ли узнать как давно, куда/откуда, и, по возможности, кто?

[ДМ Перекрестка Миров]

По ощущениям, нити шли куда-то наверх, соединялись с другими... А дальше начиналось целое созвездие плетений. Оно двигалось, пульсировало и как будто дышало - так, что у девушки сильно закружилась голова с непривычки. Сраженная приступом морской болезни, она потеряла равновесие и села прямо на пол. Концентрация нарушилась и ощущение прокинувшихся через весь мир нитей пропало.

[Скеггльельд Эк]

Тонкие изящные пальцы касались пространственных нитей, перебирали их, поглаживали. Скеггльёльд пыталась прочувствовать не конец, но начала их создания, проследить до самого исходного момента. Полуприкрытые глаза, размеренное дыхание. Она была сосредоточенной, и, лишь немного - настороженной. Пространственная магия имела огромные области для изучения, сколько ни листай, ни изучай по готовым записям - никогда не сможешь полностью изучить. Это и представляло опасность - можно было коснуться того, что тебе не предназначалось. Покалывающие ощущения звездопадом по спине складывались в определенную картину. Она могла бы вызвать их вновь, повторить рисунок, но через несколько мгновений все это смешалось, усилилось, увеличилось. Привыкшая контролировать процесс лишь поверхностью кожи, сейчас валькирия ощутила, как магия отзывается внутри нее. Все эти ощущения - не только на, но и внутри. Ведьма чувствовала, как оно наполняет ее, дышит не столько отдельно, сколько вместе с ней, за нее. Она чувствовала, как магия переплетается между собой, сливается, разветвляется и уходит во вселенную, не давая ни малейшей возможности сосредоточиться на одном. Голова закружилась. Ленты, по которым она пыталась отследить путь, давно потерялись и затерялись среди созвездия сплетений, но и не было у нее сил отыскать их вновь. Изображение в глазах поплыло в сторону и, попытавшаяся отступить назад, девушка попросту осела на землю, упираясь ладоням об пол. Вдох. Выдох. Приложила пальцы к векам, чуть надавливая. У нее никогда не было проблем с вестибулярным аппаратом, и эти ощущения оказались слишком непривычным и неприятными. Легкое ощущение тошноты в стянутом солнечном сплетении. Потерянная концентрация и постепенно пропадающее чувство близости с магией, удивительно, но приносило облегчение.

Скеггльёльд потерла ладони, слабо встряхнув ими - убирая остатки пространственной энергии. Успокоила сбившееся дыхание, насильно заставляя себя дышать спокойно - она знала, как это необходимо. Несколько минут без движения, с закрытыми глазами и дыханием на счет - и организм пришел в порядок. Вызванная слабость из-за магии, без использования оной, быстро ушла. Когда слабость сменилась уже ставшим привычным ощущением чуть ноющей ладони, Льёльд поняла, что можно вернуться к...чему? Открыв глаза, брезгливо смотря на грязный пол, на котором она сидела, девушка поднялась на ноги. Постояла, прислушиваясь к своим ощущениям, посмотрела на ладони, задумчиво поцокав язычком. Стоит ли повторять попытку? Или...или можно осмотреть то, что дано. Девушка, хмыкнув, подошла к сундуку и открыла крышку. Внутри она обнаружила...


Мастер, напишите, что было обнаружено в сундуке?

[Зара Джин]

... провонявшую машинным маслом засаленную тряпку, огарок восковой свечи, скомканный лист пергамента с письмом на непонятном языке, два фигурных камня сантиметра по два в диаметре с начертанной неизвестной руной. На одном камне руна выжжена на три миллиметра вглубь по центру.

[Скеггльельд Эк]

Ухватив ноготками засаленную тряпку, от которой разило машинным маслом, Скеггльёльд брезгливо откинула ее в сторону. Зачем хранить этот мусор? Неужели продвинутый маг, способный переместить себя куда угодно, не владеет элементарными навыкам по уборке помещения? Мог, например, сжечь грязную вещь и не вспоминать о ней больше никогда. Огарок свечи так же был отодвинут в сторону как бесполезный и неинтересный хлам. А вот лист пергамента Льёльд взяла с любопытством. Развернула, пробегаясь глазами по незнакомым словам. Это могло пригодиться. Рано или поздно. Любопытство — не порок, а дар. Два фигурных камня с рунами. Льёльд задумчиво зацокала языком, не касаясь камней руками — во избежание. Рука невольно дернулась к плечу в поисках лямки сумки, но на середине пути девушка чертыхнулась. Она сама ее бросила, считая, что та может только помешать. Староста оккультизма нахмурилась, выпрямляясь и делая небольшой круг по комнате. Хотя...Чего тут думать. Резко остановившись, девушка нагнулась, ухватываясь за низ юбки. Мантию трогать она не собиралась — та была нейтрально-черного цвета, а в незнакомом месте, если придется, лучше не привлекать излишнего внимания. Запитывать ткань поток энергии, направляя ее по ровному кругу. Не обязательно тратить много усилий и всю юбку подвергать воздействию трансфигарционной магии. Достаточно буквально нескольких миллиметров, чтобы вглубь насквозь. А потом провести по светящейся красным линии, отрезая низ юбки. Кусок ткани толщиной в сантиметров семнадцать. Переступить через край. А дальше работа быстрая и грубая. Творить красоту и стараться она не собиралась. Разрезать, сложить в несколько раз, закрепляя основание, тем самым выделяя себе несколько отдельных карманов. Оставшийся конец — вытянуть, растянуть, прикрепить. Льёльд критично осмотрела готовую сумку, сдувая с нее искорки трансфигурационной энергии. Главное — что крепкая и основательная. Подошла обратно к сундуку, закидывая в один карман письмо, в другой — огарок свечи (мало ли что). После чего, выругавшись, наклонилась, поднимая масляную тряпку и ей осторожно охватывая фигурные камни. Эта ткань с ними уже соприкосалась, значит, либо они безвредные, либо эта ткань спокойно с ними контактирует. Лучше перебдеть. Аккуратно, чтобы не задеть, накрыла камни, обернув их в несколько слоев — насколько хватило куска материи — и уложила в третий карман. После чего очередной небольшой импульс, спаивающий сумку сверху, чтобы ничего не вывалилось. И накинуть на плечо.
Льёльд выпрямилась, осматривая комнату и бросая задумчивый взгляд на луну, что виднелась в окне. Больше здесь нечего было делать. Рискнуть и выйти из помещения?
Конечно же.
Ответ очевиден.
Подойдя к двери девушка остановилась. Сняла мантию, накинула сумку через голову. И вновь надела мантию. Непредвиденно укороченная красная юбка больше не высовывалась из-под края черной материи, а отсутствие каблуков способствовало тому, что и голые ступни девушки так же удачно скрывались длинной мантией. Накинув на голову капюшон, Льёльд открыла дверь и, зачем-то задержав дыхание, вышла наружу.

[Зара Джин]

За дверью был коридор с несколькими дверьми (из такой же вышла Скеггльельд), неимоверно скрипучим и помятым паркетным полом и лестницей за углом. Свет дают три висящих под потолком масляные лампы - старые, закопченные и густо облепленные погорелым гнусом. Лестница (деревянная и еще более скрипучая, чем пол) ведет вниз, на первый этаж, прямо в помещение выпивальни. Барная стойка, несколько барных стульев разной высоты и основательности и пять расставленных подальше друг от друга круглых столов с подставленными табуретами. В дальнем от лестницы углу свалена некондиционная мебель: сломанные стулья, пара разбитых столов и, почему-то, брат-близнец виденного девушкой в кабинете гроба. Лестница выходит слева от стойки. Напротив стойки - закрытая входная дверь. Свет дают подвешенные под потолок такие же лампы, что и наверху - разве что тут они чуть почище. В помещении царит полумрак, посетителей не видно. За стойкой стоит крупный (чуть повыше и с более развитой мускулатурой, чем у преподавателя Академии) тролль с темно-фиолетовой кожей, золотыми серьгами в ушах и бивнях. Он флегматично листает засаленную книжку с красной обложкой, внимания к оккультистке не проявляет.

[ДМ Перекрестка Миров]

Далеко уйти у мисс Эк не получилось. Видимо, что-то неправильное было в прогулках по чужому миру в одиночестве, и девушка, сделав буквально два шага по коридору, переместилась обратно в в кабинет.