Сообщение
Вирна Рилинвирр » 2018 июн 01, 22:06:22
Вирна молча плелась за телегой, груженой сильно потрепанными, но все еще живыми телами. Не в пример Ардору, у неё не было никакого желания впрягаться следом и становиться тягловой скотиной для этих оборванцев. Сегодня она и без того оказала им неоценимую помощь, будучи втянутой в потасовку, до которой ей не было никакого дела. Разумеется, никто, кроме принца, не выразил ей своей благодарности. Для всех этих тифлингов она была всего-навсего приложением к своему краснокожему другу, которое, по счастливому стечению обстоятельств, умело неплохо махать клинками. За свои пот и кровь она получила лишь очередную порцию раздражения от своего неуравновешенного любовничка. А ведь если бы не Девдан, она бы могла присоединиться к той горе трупов, последний путь которых пролегал через темные переулки. Чтобы тогда сказал Ардор в её остекленевшие глаза? Корил бы себя за равнодушие последних дней, если бы рана на её груди оказалась смертельной? В одном она была уверена точно. Сейчас Ардора не волновало ничего, кроме ответов на свои чертовы вопросы, которыми он засыпал и без того загруженного острозубого. Держась на расстоянии достаточном, чтобы не вызывать подозрений и не заставлять Мохита оглядываться всякий раз, прежде чем он собирался открыть свою рыбью пасть, эльфийка слышала каждое слово. Держась подчеркнуто безразлично ко всему происходящему, она, тем не менее, не пропустила мимо свои острых ушей ни единой фразы. И теперь надеялась, что рогатому не придет в голову вновь впрягаться за старых братков и бодаться с их новоприобретенными врагами. Как бы там ни было, на поддержку своей подруги он мог не рассчитывать. Она устала быть пушечным мясом в чужих разборках. Роль наемницы ей порядком осточертела. Теперь у неё не было ни малейшего желания класть свою жизнь на чашу весов в надежде, что её уравновесят золотом, а не горсткой медяков. Она была по-прежнему готова помогать Ардору в его поисках и сражаться с ним плечом к плечу, но подставляться за других - увольте. Монотонный скрип телеги и вздохи раненных были отличным фоном для её невеселых мыслей. Разве что голос Мохита, которого она по-прежнему слушала очень внимательно, не позволял ей окончательно уйти в себя. Острозубый друг настаивал на том, чтобы Ардор принял приглашение принца. И, пожалуй, впервые за сегодняшний вечер эльфийка услышала от него здравую мысль и даже поблагодарила за толковый совет. Правда, молча и где-то в глубине души… Однако если бы Ардор не прислушался к Мохиту, послав к ифритам и его слова, и здравый смысл, Вирна бы все равно наведалась к Девдану. Глупо было отвечать отказом на столь заманчивое предложение, будучи в таком прискорбном состоянии и виде. И все же дроу все еще верила в благоразумие своего краснокожего друга, в компании которого чувствовала себя куда увереннее в чужой стране. Рассказ Мохита о злосчастной судьбе дома, в котором родился и вырос Ардор, также не остался без внимания остроухой. До чего, вероятно, больно было ему узнать о том, что от него не осталось ни единого кирпича. Правда, понять и разделить чувства Ардора она могла с большим трудом. Стоя у спасительного портала и глядя, как падают в бездну дворцы и храмы Чед-Насада, Вирна не испытывала ни тоски, ни сожаления. Лишь какое-то полубезумное ликование и чувство удовлетворения. Она улыбалась, когда прочные сверкающие нити лопались от взрывов и хоронили на глубоком дне ту жизнь, которую не хотелось вспоминать даже спустя столько лет. Но для Ардора, ставшего бродягой поневоле, воспоминания о доме были, пожалуй, самыми светлыми и чистыми. Увидев их лишь мельком, эльфийка в тайне позавидовала тифлингу. Ведь у неё не было и того. Все, о чем Вирна вспоминала с удовольствием, было так или иначе связано с Ардором и запечатлелось в памяти сравнительно недавно. Жизнь разделилась на “до” и “после”, где первое было полно боли и разочарования. Их отношения тоже видали всякое, но, как ни парадоксально, становились от этого лишь ценнее. Разлуки и встречи позволяли хорошо прочувствовать, насколько крепка связавшая их нить.
Особняк Девдана, во внутреннем дворе которого оказались гости после того, как раненые были вверены в руки лекарей, был не способен поразить своими размерами. Никаких золотых статуй и пронзающих небо шпилей. В центре двора располагался искусственный водоем, в сердце которого расположилась мраморная чаша, выстреливающая вверх тонкими водяными струями. Миртовые деревья, окружавшие пруд, источали тонкий, едва уловимый аромат. Восемь колонн, подпирающие полуарки центрального портала, напоминали собой идеально обточенный сталагнаты. Чуть подсвеченные магическими кристаллами, они отражались в поверхности водоема, придавая дому принца какую-то эфемерность и легкость. Перед ними словно был мираж, привидевшийся среди барханов. Внутреннее убранство особняка радикально отличалось от того, что привыкла видеть эльфийка в домах вельмож и сильных мира сего. Зал, в котором оказались гости в сопровождении Мохита, напоминал собой пестрый ковер, сотканный из разноцветного мрамора и камня, искусно расшитый рельефными узорами. Сложные арабески из многоугольных геометрических фигур развернулись на потолке, а тонкая вязь стилизованной флоры стелилась по карнизам и обвивала арки и колонны. Журчание воды, танцующей в фонтанах и журчащей между плитками пола, услаждало слух и дарило приятную прохладу и свежесть, дефицит которых так остро ощущался в этой жаркой стране. Но, несмотря на изобилие лепнины и яркость красок, все здесь подчинялось какому-то определенному, сложному ритму, разгадать который было не под силу с первого взгляда. Зал не казался вычурным и аляповатым, скорее сказочным, фантастическим.
К удивлению Вирны, сперва гости были приглашены не за стол, как это было принято на севере, а в комнату для омовений. Эльфийка лишь надеялась, что это было продиктовано местными обычаями гостеприимства, а не чумазым видом гостей, которых постеснялись допустить к трапезе. Приняв предложение последовать за прислужницей, эльфийка ожидала, что ей, в лучшем случае, предложат отмокнуть в ванной. Но, оказавшись в просторном помещении, наполненным густым белым паром, испытала настоящий восторг. Удивительно, но убранство гигиенических комнат мало уступало роскошью парадному залу. Очевидно, местные придавали большое, почти сакральное значение чистоте тела. В то время как одна из прислужниц забрала одежду и оружие дроу, другая предложила ей расположиться на монолитной мраморной платформе, размеры которой позволяли вместить не меньше десяти таких эльфиек. Покрыв тело дроу мягкой пеной, дородная смуглая женщина растирала её так, будто пыталась отмыть добела. Сперва Вирне было не по себе. Диковинная процедура напоминала собой омовение покойника перед захоронением. Но горячий пар мягкие руки прислужницы позволили дроу расслабиться и буквально растечься по мраморному столу, словно талый свечной воск. Усталость и тягостные мысли покидали её сознание также, как кровь и грязь покидали кожу. Напряженные мышцы расслабились настолько, что движения давались с трудом, словно под толщей воды. Если бы сейчас прислужнице вздумалось слепить из эльфийки что-нибудь другое, то у неё бы это непременно вышло - настолько мягким и податливым стало её тело. Окатив дроу водой и отерев подогретым полотенцем, прислужница проводила её в другую комнату, чуть поменьше, где растерла скрипящую от чистоты кожу ароматными маслами.
Благоухающая и облаченная в тонкую сорочку, расшитую причудливыми узорами, Вирна вышла к купели с какой-то блаженной полуулыбкой, далекой от бренности прайма. Легкая ткань липла к влажной коже, не скрывая достоинств темноэльфийского тела, но при этом не просвечивая. Всеобщее внимание было воспринято Вирной как данность, куда больше её удивило бы отсутствие реакции на её появление. Однако эльфийка отметила, что взгляды, устремленные на нее, были лишены сальности, никто из присутствующих не раздевал её глазами. Вирна скорее чувствовала интерес и любопытство с легкой толикой любования, словно в купальню привезли отлитую в золоте статую. Красивая игрушка краснокожего гостя, достойная внимания. Но, встретившись взглядом с принцем, Вирна почувствовала кое-что еще. Хозяин дома оценивал её, словно пытался понять, подойдет ли она к причудливой лепнине его дворца и сможет ли украсить собой интерьер гостевого зала, а может быть, и спальни. А, возможно, был просто удивлен тому, насколько преобразилась женщина. Горячий пар и густая пена сработали, словно по волшебству. Эбеновая кожа вновь вернула себе лоск, а волосы - гладкость и белизну. Безупречно чистая, вода купальни манила погрузиться в себя и оставить на мозаичном дне последние остатки былых переживаний и напряжения. И все же эльфийка поборола искушение и, обойдя бассейн, опустилась на подушки рядом с Ардором. Мыло и вода преобразили не только дроу, но и её краснокожего спутника. Однако расслабляющая магия местной термы как-то отдохнула на тифлинге, она по-прежнему чувствовала напряжение, исходившее от него. У эльфийки создалось впечатление, что её появление прервало какой-то не слишком приятный разговор между ним и принцем. Как бы оно там ни было, этой ночью Вирна собиралась внести и свою лепту в расслабление своего нервозного любовника. Возможно, долгожданный отдых поможет ему вновь почувствовать прежнее желание. Но всего за несколько минут вспыльчивый калимшанец не просто разбил все её планы на приятное времяпрепровождение, но и зажигательно станцевал на них, превращая в мелкое крошево. Его резкие заявления в адрес принца вызвали ожидаемую реакцию у всех присутствующих. Эльфийка нахмурилась, бросив на тифлинга опасливый взгляд. Смех, прокатившийся по купальне, мог заставить её неуравновешенного друга вскипятить воду, смыв ухмылочки с лиц мужчин вместе с плотью. Те, кто позволил себе глумиться на Ардором, даже не догадывались, на что он был способен. Сидя рядом с тифлингом, Вирна, казалось, даже почувствовала, как нагрелся и без того теплый воздух зала. Однако голубоглазый принц предусмотрительно воздержался от смеха в адрес Ардора, что дало ему неоспоримый плюс в глазах эльфийки. Не в пример ему, краснокожий тифлинг повел себя крайне несдержанно и неожиданно. Вместо того, чтобы осадить присутствующих парой колких фраз, как он это умел, Ардор просто выскочил из зала, поддавшись одному ему известному порыву. Вирна разве что и успела, как встать вслед за ним и окликнуть любовника по имени, но тот даже не обернулся. Эльфийка почувствовала желание догнать его и, схватив за руку, спросить о причинах обуявшего его раздражения и, возможно, успокоить. Однако слова Девдана заставили её остановиться и вновь опуститься на подушки, глядя в сторону двери, захлопнувшейся следом за Ардором. Удивительно, но, толком не зная краснокожего, проницательный принц оказался прав. Пока потомок дьявола не перегорит изнутри, все увещевания дроу будут обращены в пепел, даже толком не коснувшись его сознания. Да и к тому же Вирна вдруг ощутила горечь обиды, которую не преминула заглушить густой пряной жидкостью, щедро плеснувшейся в чашу из кувшина. Он просто бросил её, не посчитав нужным ни позвать с собой, ни объясниться.
-Калимшанские ночи хорошо остужают горячие головы. Он скоро вернется, ведь будь я на его месте, не осмелился бы покинуть такую женщину ни на мгновение, - проводив Ардора взглядом, участливо произнес принц на родном для неё языке, пытаясь вызвать улыбку на лице Вирны. Но та лишь закусила губу и устало покачала головой в ответ на его слова.
-В последнее время он сам не свой, - выдохнула дроу, вдруг ощутив непреодолимое желание поделиться своими мыслями хоть с кем-то. Понимающе заглянув в глаза эльфийки, принц протянул ей свою руку, вновь приглашая войти в купальню. Сперва замешкавшись, Вирна накрыла его ладонь своей, позволив Девдану помочь ей спуститься и окунуться в воду.
-Как бы там ни было, ты - моя гостья и можешь оставаться здесь, сколько захочешь, - вновь улыбнулся принц, легко сжав руку эльфийки, прежде чем выпустить её из своих пальцев. Вирна благодарно кивнула на слова тифлинга, утвердившись в своем решении дать Ардору остыть наедине с самим собой. К тому же общество принца было на удивление приятным и легким. Путешествуя с угрюмым, погруженным в себя Ардором, она вдруг почувствовала, как недоставало ей простого общения. Только сейчас эльфийка заметила на плечах принца халат, поражающий тонкостью и деликатностью плетения ткани. Он напоминал собой легкие пивафви - невесомые плащи темных эльфов, материя которых была будто соткана из паутины.
-Твое знание темноэльфийского наречия стало для меня неожиданностью. Откуда оно тебе известно? - не сумев сдержать своего любопытства, поинтересовалась дроу, произнеся свой вопрос на языке, который понимали здесь лишь они двое. Удивительно сложная артикуляция давалась Девдану так легко, словно большая часть его жизни прошла в Подземье.
-Я не смог устоять перед искушением изучить язык темных эльфов, когда мне представилась такая возможность. В нем кроется удивительная красота и сила, как и в тех, кто на нем разговаривает. Я чувствовал, что однажды он мне пригодится, - загадочно улыбнулся принц, подвинув к эльфийке корзину с фруктами и блюдо с диковинными сладостями. Вероятно понимая, что Вирне необходимо расслабиться и успокоиться, Девдан вернулся к своим гостям для обсуждения дел и насущных вопросов. Отдавшись во власть удивительно мягкой и теплой воды купальни, эльфийка наслаждалась пряными сладостями и тягучим вином. Мерный гул мужских голосов сперва вызывал желание вслушаться, а затем потек мимо её сознания, став всего-навсего фоном. Вскоре все гости были приглашены в другой зал, застеленный пестрыми коврами и украшенный многочисленными лоскутными подушками всех форм и размеров. Слуги внесли в комнату несколько причудливых сосудов с трубками и чашами, на которых зажгли и раздули угли. Зал наполнился ароматным паром, подсвеченным приглушенным мерцанием разноцветных кристаллов. Расположившись на подушках рядом с принцем, эльфийка приняла трубку из его рук, затянувшись на весь объем собственных легких и тут же закашлявшись. Девдан снисходительно улыбнулся и поспешил объяснить гостье из диких земель, как обращаться с этим булькающим сосудом. Спустя несколько затяжек Вирна сперва почувствовала легкое головокружение, а затем такую истому, которая разом избавила её ото всех переживаний и неприятного осадка этой ночи.
-А вы здесь умеете отдыхать, - улыбнулась эльфийка, запрокинув голову и выдохнув в потолок густое облако белого пара. Этот край, сперва показавшийся дроу бесплодной и враждебной пустыней, начинал нравиться ей все больше. Жаль, что сейчас рядом с ней не было Ардора. Возможно, душистые травы, тлеющие под углями, смогли бы помочь им наладить общение и поговорить по душам. Тифлинг так и не вернулся, и у Вирны не было никакого понятия о том, где он мог пропадать этой ночью. Но сейчас её куда больше занимали красиво драпированные ткани, которые нависали под потолком. Казалось, все её сознание наполнилось этим ароматным паром, который никак не заканчивался, благодаря расторопным прислужникам, меняющим и раздувающим угли.
-Пойдем со мной, я хочу тебе кое-что показать, - бархатный баритон прокрался сквозь слабость и истому, мягко коснувшись слуха эльфийки, когда гости Девдана уже начали расходиться. Вирна удивленно вскинула бровь, но все же приняла приглашение принца. Поднявшись с подушек, эльфийка ощутила головокружение и слабость в коленях, но гостеприимный хозяин придержал её за локоть. Спустя несколько залов и галерей дроу и тифлинг оказались в просторной комнате, напоминающей музей. За стеклами высоких витрин, на стенах, на мраморных постаментах можно было найти все виды клинкового оружия, которое только можно отыскать в этом мире. Щиты, украшенные геральдической и абстрактной символикой дополняли коллекцию. Сверкающие доспехи давно ушедших веков возвышались на постаментах, словно молчаливая стража сокровищ калимпортского принца. Клинки были начищены настолько, что на эльфийку со всех сторон смотрело множество её отражений. Взгляд попадал в ловушку бликов, скользящих по их зеркальной поверхности, не в силах оторваться.
-Впечатляет, - только и сумела вымолвить эльфийка, прохаживаясь между витринами и вглядываясь в блеск драгоценных камней на эфесах мечей и кинжалов. Некоторые из них были абсолютно новые, без единой царапины и следов былых сражений. А были и такие, которые ни раз отнимали жизни и служили своим владельцам верой и правдой долгие годы.
-Я люблю приходить сюда и размышлять, насколько хрупка и быстротечна наша жизнь. Она может закончиться в любое мгновение, ярко вспыхнув и погаснув на острие вражеского клинка, - задумчиво произнес принц, закрывая за собой дверь и оставаясь наедине с темной эльфийкой. - Я прихожу сюда принимать важные для себя решения, вспоминая о том, что перед лицом смерти мои последние мысли будут обращены лишь к тому, чего я не успел и что упустил. Надо ли говорить о том, что решения здесь принимаются удивительно легко? - подытожил принц, встав за спиной Вирны, разглядывавшей скимитар, напоминавший удивительно изящный гарпун. Сильно изогнутое лезвие делало острие абсолютно бесполезным, но в руках всадника такой клинок, безусловно, мог быть смертельным оружием. Им можно было прекрасно рубить врагов направо и налево, при этом продолжая движение и не тратя время на извлечение из тел. В зеркальной поверхности скимитара отразились пронзительно голубые глаза принца, словно два драгоценных камня в украшении клинка. В патетичных речах тифлинга, безусловно, был смысл. Пройдя через Войну Чужаков, эльфийка не раз сталкивалась лицом к лицу со смертью. Она искала её, а потому костлявая всегда бродила где-то рядом. И, чувствуя её дыхание на своей шее, эльфийка всякий раз вспоминала Ардора. Но отчего-то в памяти всплывали не приятные воспоминания о проведенном вместе времени, а изломанное окровавленное краснокожее тело, брошенное Вирной на лесной поляне. Несмотря на все произошедшее, ей было бы куда проще вернуть себе прежнего Ардора, останься она тогда с ним.
-Ошибки неизбежны, - ответила Вирна, развернувшись к принцу лицом. Его испытующий взгляд скользнул вниз, очертив линию подбородка и задержавшись на губах дроу.
-Ошибка принца может стоить ему всего, - улыбнулся Девдан, прищурившись совсем по-кошачьи. Сделав шаг вперед спиной, принц развернулся, подойдя к одному из многочисленных постаментов. В его руках оказался ярко-голубой полумесяц, центр которого пересекала серебряная полоса, усыпанная крупными драгоценными камнями, напоминающими сапфиры и топазы. Сам полумесяц был украшен мелкими звездами, в центре каждой располагался чистейший бриллиант. Под прозрачной эмалью играли волны благородного металла. Удивительной красоты шедевр ювелирного искусства.
-Только увидев тебя, я сразу вспомнил о нем, - произнес принц, вернувшись к эльфийке. - Не зная секрета, невозможно извлечь его из ножен, - с этими словами пальцы принца скользнули по серебряному ободу, нажав на один из камней. Кинжал покинул свои драгоценные ножны, явив глазам дроу изогнутое лезвие. Голубой отсвет металла говорил о том, что сплав был не менее уникальным, чем ножны. - Этот кинжал принадлежал моей матери. Мой отец взял её силой, а потому мое рождение не было подарком судьбы для этой гордой женщины. Особенно, когда она увидела мою инаковость. Мать хотела избавиться от меня, но по какой-то неведомой причине безотказный замок заклинило, и кинжал не покинул ножны. Она увидела в этом знак и втайне воспитывала меня до тех пор, пока обо мне не узнал отец. Он не признал меня, но моя мать больше ни в чем не нуждалась до самой своей смерти. Умирая, она подарила мне этот кинжал, чтобы я всегда помнил о том, что порой самые очевидные решения могут оказаться неправильными и лишить множества других возможностей. Я хочу, чтобы ты приняла его в знак моей благодарности за помощь, - пояснил принц, убрав кинжал в ножны и протянув эльфийке. Вирна замешкалась, не зная, как расценивать жест едва знакомого тифлинга, который решил вдруг излить ей душу и одарить баснословно дорогим подарком. И все же чувствовала, что, отказав принцу, может оскорбить его до глубины души. К тому же, загнав этот кинжал, она могла обеспечить себе безбедную жизнь на целый год, а то и несколько при должной бережливости. Прижав руку к сердцу, Девдан благодарно склонил голову, когда кинжал перекочевал в руки эльфийки. После чего принц оставил свою гостью, передав её своим молчаливым прислужницам, которые проводили дроу в подготовленную для неё спальню.
Весь следующий день для Вирны пролетел незаметно. Она была так измотана физически и морально, что провела в медитации большую его часть. Ардор так и не соизволил вернуться, а потому весь вечер дроу провела в одиночестве, исследуя сказочный особняк принца. Сам Девдан покинул дом еще на рассвете, предупредив слуг и стражу, что его эльфийская гостья может беспрепятственно расхаживать везде, где только захочет. Особое внимание дроу привлекла обширная библиотека, большинство книг из которой были написаны на незнакомом Вирне языке. Но некоторые из них, повествующие на всеобщем, помогли скоротать вечер. Эльфийка не была большой любительницей чернил и бумаги, предпочитая проводить свой досуг совсем иначе. Но сборник легенд и сказок о джиннах и ифритах, о султанах и разбойниках, о любви и ненависти занял её на несколько часов. Дроу надеялась отыскать в фолианте ту сказку о Песках Времени, конец которой она так и не узнала, но та история так и не попалась ей на глаза. Несмотря на то, что Вирна была обижена на внезапное исчезновение Ардора, она все же чувствовала, насколько скучает по своему взбалмошному другу. Пару раз её подмывало отправиться на его поиски, но здравый смысл брал верх. В конце концов, тифлинг знал, где оставил её. А вот ей совсем не улыбалось бродить по незнакомому городу, в чужой стране, обычаев которой она не знала. Она была уверена, что через пару дней он все равно вернется за ней, и не хотела разминуться. К тому же ей было интересно узнать, как быстро Ардор вспомнит о своей дроу и затоскует по ней.
Но дни шли, а тифлинг так и не соизволил явиться в особняк принца. Девдан же, напротив, был очень внимателен со своей новой знакомой, не просто исполняя её желания, а предвосхищая их. Все свое время, свободное от многочисленных дел, принц посвящал эльфийке. Девдан обучил ее популярной в здешних краях игре, напоминающей нарды, и спустя несколько партий ей даже удалось обставить его. Он много говорил, рассказывая Вирне о местных обычаях и легендах, о своих путешествиях и магических изысканиях. А она слушала, потягивая ароматный пар из замысловатого сосуда, дающий особую легкость воображению и фантазии. Эльфийка чувствовала, что её общество приятно принцу не только как хорошего слушателя, но и как женщины. Но об этом говорили лишь несколько двусмысленных фраз и долгие взгляды, которые она на себе ловила. Принц ни разу не попытался распустить руки или откровенно заманивать дроу в свою спальню. Это делало ему особенную честь. Однако чем больше времени Вирна проводила со своим новым знакомым, тем чаще ловила себя на мыслях о нем. Ей было удивительно легко общаться с ним, словно они были уже знакомы давным-давно. Она не переставала думать об Ардоре, который отсутствовал уже несколько дней, попросив Девдана сообщить ей, если вдруг кто-то что-то услышит или узнает о нем. Но тифлинг, казалось, просто испарился. Вирну начали посещать мысли, что он просто покинул её, отправившись искать Жар Флегета в одиночку.
В один из вечеров, когда принц вновь составил эльфийке компанию за игрой в нарды, дроу была особенно погружена в свои мысли. Вероятно, от его внимания не ускользнула ни задумчивость гостьи, ни причины её тоски. Иного объяснения, почему Девдан вдруг решил завести разговор об Ардоре, у Вирны не было.
-Почему твой друг так желает отыскать Жар Флегета? - неожиданно спросил принц, осознав, что Вирна не услышала и половины из его рассказа о терниях восхождения на Калимпортский Олимп. Эльфийка бросила зары на игровое поле, но так и не сделала следующий ход. Сперва она хотела уйти от вопроса принца, но затем поняла, что беседа с ним может дать ей возможность отыскать недостающие фрагменты для понимания происходящего с Ардором и его ситуации с культом в целом.
-Они преследовали его всю его жизнь и продолжают это делать. И, вероятно, виновны в смерти его матери. Я понимаю его желания отыскать их и воздать по заслугам, - ответила эльфийка, откинувшись на подушки, и поднесла к губам чашу, услужливо наполненную прислужником, стоящим рядом, словно каменное изваяние с кувшином в руках. Девдан задумчиво почесал подбородок, подвинув фишки на доске вместо эльфийки и сделав свой ход.
-Давно, когда я был еще ребенком, краснокожих тифлингов Калимпорта постигла трагедия. Жар Флегета действительно охотился за ними. Большинство из них были оборванцами и беспризорниками, до которых никому не было дела, а потому султан не стал поднимать шумиху. Но с тех пор утекло слишком много воды. Жар Флегета держится в тени, но, насколько мне известно, они сумели вновь обрести силу и влияние, а значит нашли то, что искали. Куда больше массовой резни их теперь интересует политика, - подытожил принц, дав слуге знак заменить угли в кальяне эльфийки. Вирна не поняла, к чему клонит принц. В его словах был определенный смысл, но то, что приключилось в Сембии, позволило ей своими глазами увидеть заинтересованность культа в её краснокожем друге. Вероятно, заметив непонимание на лице своей гостьи, Девдан решил задать наводящий вопрос:
-Допустим, Жар Флегета действительно охотится за ним, напали ли они на вас хоть раз?
Не мудрствуя лукаво, эльфийка рассказала принцу про Сульфира и его попытку втереться в доверие к Ардору и убрать её саму. Вирна опустила некоторые подробности, но сделала это так, чтобы Девдан сумел уловить суть. Принц улыбнулся своей фирменной улыбкой, которой часто вооружался в тех случаях, когда не хотел обидеть собеседника, но при этом красноречиво давал понять, что тот ошибается.
-Из твоих слов я понял, что этот Сульфир пытался помочь Ардору отыскать свое место в жизни. Я бы свернул ему голову собственными руками за покушение на тебя. Но он сам озвучил свой мотив: убрать помеху, отвлекающую Ардора от стремления к успеху. Ты не видела, что случилось между ними в ту ночь. Так с чего ты решила, что он действительно желал ему зла при той очевидной помощи и поддержке, которую оказал? - Девдан скрестил руки на груди с видом умудренного опытом взрослого, осадившего неразумное дитя. Эльфийка нахмурилась, взглянув на принца исподлобья. Вероятно, со стороны все это действительно выглядело сущим бредом, но не для неё, бывшей непосредственной участницей тех событий.
-Я своими глазами видела зеркало, с помощью которого он общался с культистами, - буркнула эльфийка, отражая нападки в адрес своего загулявшего возлюбленного.
-Я не отрицаю, что он был связан с Жаром Флегета. Я лишь говорю о том, что не вижу причин приписывать Сульфиру желание погубить твоего друга, - спокойно пояснил Девдан, пытаясь помочь собеседнице взглянуть на ситуацию с другой стороны и проанализировать её здраво, без лишних эмоций. Услышь она подобное из уст кого-нибудь другого, то непременно отмахнулась бы от этого бреда, от души посмеявшись над ним. Но калимпортский принц обрел определенный авторитет в её глазах, а потому эльфийка задумалась над его словами. Она действительно не видела, чтобы Сульфир бросался на Ардора с ножом.
-Допустим, этот сембийский проходимец действительно не желал ему зла. Но как объяснить то, что они приложили руку к смерти его матери? - усмехнулась эльфийка, посчитав, что её аргумент заставит Девдана взять свои слова обратно.
-Я не знал его мать лично. Но мне известно, что после пожара это место неоднократно пытались застроить, но новых владельцев каждый раз постигали неудачи. Многие из моего клана знали и любили её за то, что она никогда не отказывала им в помощи, а потому выкупили землю и возвели фонтан в знак уважения. Я не уверен, что культисты всякий раз выскакивали из-за угла, стоило только новому владельцу заложить фундамент, - лицо принца сохранило прежнюю серьезность, но его глаза смеялись. Эльфийка поджала губы, почувствовав раздражение, вызванное словами принца. Она отказывалась даже подпустить к себе мысль о том, что тифлинг создал проблему из воздуха. Но вместе с тем ощутила и кое-что еще… Зерно сомнения, которое даст росток позже, когда Вирна окажется наедине с собой.
-К чему ты клонишь? - открыто спросила Вирна, не скрывая ноток раздражения в своем голосе.
-Я не хочу обидеть ни тебя, ни твоего друга. Я бы никогда не посмел... - поспешил объясниться принц, подперев кулаком свой волевой подбородок и примирительно улыбнувшись. - Но не кажется ли тебе, что погоня за призраками прошлого просто сводит его с ума, заставляя забыть обо всем? Не замечала ли ты в последнее время перемен в его поведении? Я искренне хотел бы, чтобы твое пребывание здесь продлилось как можно дольше, но не кажется ли тебе, что он просто оставил тебя ради своих безумных идей? Как бы силен он не был, отыскав логово культа, он обрекает себя на верную смерть. Уж поверь мне на слово… А если ты отправишься вместе с ним, то и тебя, - Вирна услышала в голосе принца нотки беспокойства. Не приторно фальшивую дань вежливости, а искреннее волнение за дальнейшую судьбу своей новой знакомой.
-Достаточно на сегодня, я слишком устала, - только и ответила эльфийка на все аргументы Девдана и сгребла свои фишки к краю доски. Эта беседа порядком её утомила.
И все же слова принца не прошли для неё бесследно, обеспечив достаточно пищи для размышлений на всю оставшуюся ночь. Она вновь и вновь возвращалась к тем событиям, которые им с Ардором пришлось пережить в последние годы. Она пыталась отыскать хоть что-то, что могло бы разбить слова принца вдребезги. Но чем больше она анализировала их злоключения, тем больше находила в них нестыковки. К рассвету она была уверена лишь в одном, что, окажись предположение Девдана правдой, это стало бы для неё самым ужасным заблуждением, под властью которого только можно оказаться. Признать Ардора одержимым безумием означало бы, что все, приключившееся с ней за последнее время, было одним большим недоразумением. Значило бы, что тогда, в лесу Невервинтера, Ардор преподал ей урок за то, что она просто не захотела участвовать во всем этом безумии. Навязчивой мании, ставшей плодом воспаленного воображения. И жгучее чувство вины, заставлявшее её искать смерти, на самом деле не имело под собой никакого фундамента. От одной мысли об этом на голове начинали шевелиться волосы. Она не хотела верить в то, что в какой-то момент её возлюбленный просто начал сходить с ума. Но чем глубже она копала, тем больше аргументов находила в пользу страшного предположения. Странное поведение Ардора было лишь очередной каплей в этом закипающем котле.
Эльфийка поняла, что больше не желает ждать, когда тифлинг нагуляется и решит вернуться за ней. Сомнения и домыслы просто изведут её. Следующей ночью, вопреки увещеваниям Девдана, она отправилась на его поиски. Принц даже предложил составить ей компанию, но она наотрез отказалась. Прекрасно понимая, что Ардора может уже не быть в городе, Вирна все же знала, откуда следует начать поиски. И не прогадала. Взяв из оружия лишь охотничий нож и одевшись согласно местным традициям, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, дроу направилась к фонтану, установленному в честь матери Ардора. Нужное место эльфийка отыскала не сразу, но своего пропавшего друга заметила еще издалека.
-Я ждала тебя, но, кажется у тебя были дела поинтереснее, чем вернуться за мной. Ты больше не хочешь меня и тяготишься моим обществом? Так скажи мне об этом прямо или объясни, что с тобой происходит, - эльфийка старательно подбирала слова, чтобы вновь не напороться на иглы раздражения и отчужденности, которыми так часто ощетинивался Ардор. Но тягостные мысли и переживания за состояние возлюбленного, непонимание и обида на его поведение не позволили ей сдержать эмоции. Озвученные вопросы были далеко не единственными, которые эльфийка хотела задать калимшанцу. И все же дроу решила сперва дать ему шанс объясниться. У всего этого просто обязаны были быть простые и адекватные причины.
